Встретимся в Силуране! - Страница 107

107

– Наверху те двое, – равнодушно ответил хозяин, пропустив «свинарник» мимо ушей. – Там две комнаты, наверху-то. Одну они заняли, другую могу вашим барышням предложить. А прибрать – это можно… Эй, Ферина!

В распахнутую дверь заглянула высокая худощавая девушка, очень похожая на хозяина, но резкие черты его лица были на ее мордашке смягчены юностью и свежестью. С покорнейшим видом выслушала она указания отца насчет ведра, тряпки и быстрого шевеления задницей. А тем временем глаза ее со знанием дела изучили постояльцев – и уверенно остановились на Айфере.

– Оружие придется сдать, господа мои, – сказал хозяин. – Я его в сарае запру.

Законное требование. У Кринаша тоже с оружием пришлось расстаться. Но почему-то Ралиджа кольнуло в сердце недоброе предчувствие. Стараясь не обращать на него внимания, Сокол расстегнул перевязь:

– Ты уж побереги мой меч, хозяин, дорог он мне…

– А что с ним сделается?

«И то верно», – вздохнул Ралидж и неохотно положил Саймингу на стол.

У остальных путников оружия не было. Хозяин недоверчиво оглядел постояльцев, хмыкнул, взял меч Сокола и унес.

Тут заявилась Ферина с ведром и тряпкой и выставила постояльцев на двор, чтоб не мешали уборке.

Пестрая компания расселась на крыльце, вдыхая влажный вечерний воздух и рассуждая о превратностях судьбы. Утром они думали, что ночевать будут желанными гостями в Замке Трех Ручьев. Днем ожидали, что ночь застанет их в подземелье… А вечером очутились на постоялом дворе неподалеку от Джангаша!

Челивис предложил было сыграть в «радугу», но хозяин, который нес мимо двух нанизанных на вертел гусей, заявил, что для этой скверной забавы у него не найдется коробки. Да и во всей деревне этого добра не сыщешь, потому что «радугу» придумала Многоликая на пагубу человеческому роду. Его самого как-то в Джангаше обобрали – вспомнить жутко…

Чтобы не слушать занудных воспоминаний облапошенного хозяина, Сокол решил немного побродить по деревне. Пилигрим заявил, что тоже хотел бы размять ноги.

Деревня была не столько большой, сколько растянувшейся по лесу. Домишки стояли далеко друг от друга, дворы заросли травой. За каждым домом виднелся огород.

– Небогато живут, – отметил Ралидж. – Грядочки эти жалкие…

– А зато вон там, на взгорке, – коптильня, – вступился силуранец за земляков. – Видимо, не только нашего хозяина охота кормит…

– И скотины почти нет, – продолжал придираться Сокол. – Полдеревни прошли, а часто видели конюшни или коровник?

– А в Грайане что, иначе? – обиделся Пилигрим. Ралидж вспомнил убогие приграничные деревеньки и признал, что все примерно так…

Внезапно Пилигрим остановился:

– Что-то здесь… я чего-то не понимаю… ага, вот! Мычание изнутри… это коровник. Моему господину ничего не кажется странным?

Ралидж всмотрелся в прочный бревенчатый сруб:

– В таком коровнике хорошо оборону держать. От вражеского войска.

– Вот-вот, и на дверях – замок… а цепь-то, цепь какая! Не пожалел хозяин железа, а ведь оно недешево стоит… А рядом – лачуга, обветшала вся, дверь пинком высадить можно. Это как понимать?

– Не знаю… А ну-ка, пройдемся еще…

Прошлись. Поглядели. Каждое прочное деревянное строение, обвешанное замками, оказывалось либо конюшней, либо коровником. Можно было подумать, что хозяева ожидали налета на деревню банды скотокрадов. К собственной безопасности местные жители относились куда более беспечно.

Слегка заинтригованные, путники пытались расспросить крестьян, но первый же, к кому они обратились, понес что-то невразумительное и, замяв разговор, ускользнул прочь. А потом, стоя у невысокого забора, смотрел вслед заезжим господам долгим, сосредоточенным взором.

Такие взгляды провожали Ралиджа и Пилигрима во время всей прогулки по деревни. Мужчины и женщины, молодые и старые – все бросали домашние хлопоты, не спеша подходили к заборчикам. Ни любопытства, ни испуга не было в их холодных серьезных глазах.

– Ну, уставились… – тихо буркнул Пилигрим. – Всего меня рассмотрели, до косточек…

– Словно покупать нас собираются! – раздраженно поддакнул Ралидж. – Оценивают… А пойдем-ка обратно!

На постоялом дворе их настроение улучшилось. Пылающий очаг разогнал противную сырость. Стол и скамьи были чисто выскоблены. Увесистые дикие гуси, чей перелет неудачно закончился в окрестностях деревни, источали такой аромат, что было ясно: свою птичью жизнь они прожили не зря.

Фаури и Ингила, наскоро перекусив, поднялись в свою комнату. Из женщин внизу осталась лишь Ферина. Она разливала гостям вино и, пользуясь отсутствием отца, вовсю заигрывала с постояльцами. Зубоскалила, вертела бедрами, норовила задеть плечом или грудью то одного, то другого. Но основная атака велась на Айфера, и наемник это прекрасно понимал: приосанился, поглядывал на всех сверху вниз, с лихим видом отпускал казарменные шуточки, находившие у девицы полное одобрение.

Когда гости порядком развеселились, Ферина взглянула себе под ноги и ненатурально взвизгнула:

– Ой, я ж циновки не поменяла! И всыплет же мне отец! Бегу, уже бегу! Только… только большие они очень, помог бы мне кто…

Челивис галантно дернулся вперед, но Айфер осадил его взглядом, способным остановить лавину в горах, а не то что захмелевшего собутыльника.

– Я тебе помогу, малышка! – заявил наемник и встал. – Где там твои циновки?

– На сеновале, над конюшней… – И Ферина выскользнула за порог.

– На се-но-ва-ле… – значительно, с расстановкой повторил Айфер и последовал за девицей.

107